Планета Nat

Мне часто приходится отвечать на вопросы о своей последней официальной работе в газете «Уральская магистраль». Рассказывать об истинных причинах своего увольнения по собственному желанию, о том, почему довольно часто не хотелось ходить на работу с хорошим настроением и настраивать своих коллег-корреспондентов в позитивную тональность. Они очень быстро расстраивались. Как инструменты, попавшие в какую-нибудь влажную среду. Вроде бы приходят на работу румяные, надушенные парфюмами. Вроде бы и глаза их ещё горят от выпитого перед работой кофе. Смотришь, а через каких-то полчаса эти же глаза  начинают тускнеть, «румяность» — бледнеть, а на лице появляется выражение скуки и какой-то нечеловеческой печали.

Только после того, как я уволилась всё по тому же собственному желанию, пришло понимание того, зачем я вообще пребывала на этом рабочем месте. В этой редакции.

Я выполняла работу Настройщика. Специалиста, который возвращал корреспондентам пропавшие улыбки, исчезнувший блеск в глазах. Как мне это удавалось? Даже не знаю. Вероятно, мне просто было нужно побыть там. Эти полтора года. Сказать и сделать что-то важное, необходимое в определённый момент. Вселить веру или вдохновить. Дать силы или поработать внештатным психологом. Я благодарна судьбе за то, что мною был приобретен этот бесценный, уникальный и интересный опыт.

Сейчас в моей памяти не осталось негатива, воспоминаний о неприятных конфликтах, приступов непонимания, внутреннего диссонанса и ощущения «рваной» недели, которая  начиналась рано утром в понедельник, заканчивалась поздно в среду, а в четверг нужно было очень срочно и очень оперативно придумывать новые темы и «ходить за комментариями».

Из самого яркого позитивного – про Барто. История истинная, не придуманная. Свидетелями стали все те же коллеги-корреспонденты. Именно с ними после этого инцидента  мы дружно лежали практически на полу и пытались не умереть от смеха.

Точно помню, что это случилось в пятницу. Потому что был Radiohead  в наушниках, потому что были короткие вылазки в зелёный парк у Управления дороги.  Рабочий день уже близился к концу, когда раздался телефонный звонок на мой телефон. К слову, на последней странице газеты каждый раз печатаются номера телефонов и имена корреспондентов и ответственных за номер, выходящий в свет.

– Алло, это редакция магистрали? – спросила какая-то женщина с украинским акцентом у меня.

– Да, редакция. Корреспондент Тимофеева, слушаю вас внимательно, – хотелось как-то настроить будущую беседу в сторону позитива. Потому что «Алло, это редакция…» УЖЕ звучало невротично.

– Скажите, Тимофеева, вы читаете газету? Ну, после того, как она печатается? – интересуется серьёзным тоном «читательница».

– Простите, а с кем я говорю? – решила спросить я, ну, на всякий случай, чтобы в случае чего соблюсти субординацию и все «железнодорожные» правила этики.

– Послушайте, это совершенно неважно, с кем вы сейчас говорите. Считайте меня просто инженером, — важно, чётко, выговаривая каждую букву в каждом слове,  сообщила мне женщина – инженер. И тут же продолжила, не дожидаясь моей следующей реплики в ответ.

– Я думаю, у вас есть проблемы с корректором. Какое заведение она закончила, ну скажите мне на милость? – голос моей женщины – инженера становился всё тоньше и эмоционально напоминал мне адскую смесь тёмных и холодных красок, смешанных в одно большое бесформенное «нечто».

– Почему вы так решили? – спокойно спрашиваю я. А самой уже не терпится услышать ответ.

– Вы откройте последний номер газеты. Откройте, откройте, я вам, Тимофеева, говорю, — обращается ко мне Инженер без имени и фамилии, – видите последнюю страницу, надеюсь? Смотрите на сканворд. Ничего не замечаете подозрительного? Как, совсем ничего? Вы ответы читайте. Я вам говорю – «ОТ-ВЕ-ТЫ».

На минуту мне показалось, что это чей-то странный розыгрыш и кто-то решил просто напросто так пошутить. В пятницу, последний день рабочей и совершенно бесконечной недели.

– Ну и что? – спрашиваю у Инженера с явными признаками лёгкого невротического расстройства.

– Да как что? Неужели не видите вы? Самая первая строчка в ответах. Второе слово. Заметили? Барто Агнию напечатали с маленькой буквы. А ведь корректор школу заканчивала, наверное. И в институте училась. Это ведь ПОЭТ! По фамилии Барто! Я в третьем классе уже фамилии и имена, между прочим, с большой буквы писала.

Я промолчала в ответ. Потому что не нашлась, что ответить. Такое редко со мной случается. Я действительно не знала, пошутить ли с женщиной-Инженером или искренние принести свои извинения и обещания впредь быть более внимательными и тактичными, вместе с корректором и мной, корреспондентом газеты Тимофеевой. В место этого я просто попрощалась, повесила трубку и долго ещё смотрела на чёрный телефонный аппарат.

Надо же. Бывает же такое. Допустишь ошибку в какой-нибудь дате или чём-то таком, на твой скромный взгляд, маленькую, неважную, – ошибочку-невидимочку.  И найдётся кто-то, кто обязательно эту невидимку распознает, идентифицирует и начнет принимать экстренные меры.

Спасибо Вам, женщина-Инженер, человек без имени и фамилии, за этот звонок. А стихи Агнии Барто теперь каждый раз будут ассоциироваться со сканвордами…

Опубликовано 25 Сен 2012 в 14:27. В рубриках: Интересное. Вы можете следить за ответами к этой записи через RSS 2.0. Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.